Мы сидим и тихо разговариваем с Юрой. Он тоже собирается в отпуск, и сейчас решает, куда ему с семьей поехать. Да уж… с его известностью со спокойным семейным отдыхом могут возникнуть проблемы. Если только на необитаемом острове ото всех скрыться? Гагарин смеется, говорит, что этот вариант он тоже рассматривал. Неожиданно выясняется, что Юра большой фанат водных лыж и даже принял участие в организации Всесоюзной Федерации этого вида спорта. В следующем году они уже собираются проводить первые официальные соревнования. Уговаривает меня хотя бы раз прокатиться на водных лыжах, чтобы почувствовать как это здорово. Его увлечение мне понятно – человека отстранили от полетов на самолете, берегут его как национальное достояние, а душа-то по-прежнему требует риска и выплеска адреналина. Не удивительно, что его страсть к катанию на водных лыжах разделяют и многие другие товарищи по Отряду – эти парни привыкли жить на грани риска.

Рассказываю в ответ о серфинге. Мол, на Западе стало модным кататься на доске на волнах. Попутно выполняя разные пируэты.

– Там наверное, специальная доска нужна – вздыхает Гагарин – У нас такую без чертежей не сделаешь.

– Да и волн таких на Черном море нет – соглашается Леонов – Американцам хорошо, вокруг них аж два океана.

– Волны есть. Например, на пляжа Джемете – возражаю я, дочищая тарелку.

– Это где? – удивляется Юра.

– Недалеко от Анапы.

Этот небольшой городок на Черном море постепенно становится главной детской здравницей. А рядом с ним – Джемете, песчаное дно, которого дает отличные волны.

– Ну разве что там… – недоверчиво тянет Леонов.

– Не верите? – меня цепляет скептицизм на лицах космонавтов – Я через три дня еду на юг. Сделаю доску и встану на волну. В доказательство – пришлю вам фотографии.

Ага. Алексей Русин – первый советский серфингист. Так спасем СССР!

Гагарин смеется, Леонов одобрительно хлопает по плечу.

Дальше разговор за столом неизбежно заходит о фантастике и прогнозах на будущее. Оптимизм присутствующих по этой злободневной теме просто зашкаливает. Все свято уверены в том, что полет советских космонавтов на Луну – дело ближайших пяти лет (Челомей уже и ракету Н1 для этого дела готовит) и там мы снова будем первыми. Для меня это странно слышать не от простых обывателей, а от людей сведущих в космонавтике. Учитывая слабый уровень нашей автоматики и электроники. Этот факт тщательно скрывают, но ведь практически каждый полет что-то случается и возникает нештатная ситуация – то автоматика откажет, то еще какие-нибудь инженерные огрехи вылезут. Власти при этом беспрерывно подгоняют Королева, требуя от него невозможного, а при такой нервной гонке крупные ошибки неизбежны. Для первого полета на Марс эти оптимисты отводят лет десять. Представляю их разочарование, если бы они сейчас узнали, что даже и через пятьдесят лет эти полеты так и не будут осуществлены.

– Алексей, а ты что думаешь? – улыбается Леонов, вырывая меня из раздумий.

– Вам виднее. Но мне кажется, что будущее все же за орбитальными станциями. А Луна и Марс – это скорее дело престижа. Потянет ли страна такие громадные затраты на космическую программу?

– Конечно, потянет, даже не сомневайся!

– Может тогда для начала хотя бы выпустим человека в открытый космос?

Внезапно Слово в моей голове взвывает оглушительным реактивным двигателем. Чувствую, еще чуть-чуть и опять из носа польется кровь.

Тем временем космонавты переглядываются. Леонов тихо произносит:

– Вообще, это секрет пока. Но в мой полет весной планируется выход.

– В скафандре? – я начинаю «понимать», что хочет Слово.

– Нет, в плавках – смеется опять Гагарин.

– Да… – тяну я – Это будет еще одна победа советской космонавтики. Конечно, если все пойдет штатно.

– А что может пойти нештатно? – напрягается Леонов.

– Ну я не знаю, можно пофантазировать – я отвожу глаза – Вы же наверняка тросом к кораблю будете пристегнуты?

Дождавшись кивка продолжаю – Значит, потеряться в космосе вы не можете.

Космонавты снисходительно улыбаются. Делаю вид, что мучительно размышляю.

– Какое-нибудь нарушение дыхательной смеси? – даже не дождавшись возражений сам себя обрываю – Нет, на Земле все по сто раз проверили. О! Раздуть скафандр в космосе может? Там же внешнего давления нет.

На самом деле в моей реальности все так и случилось. У Леонова раздуло скафандр и он едва смог попасть обратно в люк. Пришлось с огромным трудом забираться задом наперед. Чуть не случилась трагедия – воздух уже заканчивался. Причем эта могла быть трагедия в прямом эфире – Леонов вел трансляцию на Землю с ручной камеры.

Космонавты снова переглядываются. За столом повисает молчание. Подвыпивший Евтушенко вертит головой и не понимает почему все резко потеряли к нему интерес.

– Вообще, и правда такое может случится – Леонов трет лоб – Наш скафандр Беркут – мягкий. Жестких вставок почему-то не сделали. Да… может раздуть.

– А люк узкий – подхватывает Гагарин – Ну, Русин! Ты даешь…

Все смотрят на меня в удивлении, некоторые качая головой.

– Спасибо, Леша – Леонов сильно жмет мне руку – С меня причитается!

Глава 10

Чего бы попросить? Может взять с собой в полет «Город»? А что? Первая книга в космосе – лучше рекламу на Западе не придумаешь. Но вот только вес того, что берут с собой космонавты в полет, сейчас строго ограничен, там на счету буквально каждый грамм.

– Русин, а откуда у тебя такие познания в скафандрах? – подает голос Евтушенко.

– Фантастику нужно читать, Жень! Сейчас вся молодежь космосом увлечена. В нашем литературном клубе мы даже конкурс объявили на лучший фантастический рассказ.

– Да…? А что за клуб?

Приходится рассказать о Метеоритах. Тема вызывает неподдельный интерес. Но Евтушенко слушает мой рассказ со снисходительной улыбкой, видимо сталкивался уже с любительскими кружками поэзии и знает им цену.

– Ну, и есть уже результаты?

– Конечно, есть! Меня печатают понемногу, «Город» вот вышел в «Новом мире» и в «Советском писателе». Сейчас готовлю сборник поэзии. А двое наших ребят написали отличные пьесы, несколько областных театров уже готовятся к их постановке. Осенью, думаю, дойдет дело и до столичных театров, просто сейчас многие труппы на гастролях. И все это заметь, только за два месяца с момента основания нашего клуба!

– Серьезная заявка. Пригласишь в свой клуб?

– Я всех вас к нам приглашаю! – повышаю голос, привлекая внимание присутствующих – Приходите на наши встречи, мы всегда рады гостям. Тем более, что осенью уже будут какие-то первые результаты конкурса фантастики, и мы устроим по ним чтения.

– Леш, я точно приеду! – смеется Леонов – Вдруг у вас в клубе еще какие-нибудь отличные идеи появятся. Молодые пытливые умы еще и не на такое способны!

А что? Это мысль… Можно попробовать написать фантастический рассказ, в котором обрисовать реальную аварийную ситуацию, произошедшую в ближайшем будущем. Ото всех технических ошибок мне их, конечно, не уберечь, но вдруг случится чудо и удастся спасти Володю Комарова? Описать посадку космического корабля с невыпущенным парашютом. До трагедии еще три года, есть время обдумать ситуацию.

– И не забудь про свое обещание сделать доску для серфинга! – грозит мне пальцем Гагарин – Я от тебя не отстану, пока не увижу ее собственными глазами.

Вот же фанат водного спорта!

– Ну, Леша у нас просто мастер на все руки – в голосе Евтушенко ехидства хоть отбавляй – Слушайте, я сочинил на него короткую эпиграмму: