Не прошло и нескольких минут, как мы дружно кончили. Громко и чуть не разбив ногой боковое стекло Волги. Гитара тоже едва не пострадала от нашей бурной страсти – хорошо, что она успела завалиться за водительское сиденье. Вот что разлука с людьми творит!

Сплю. …Мне снится удивительно приятный сон – женская рука нежно гладит меня по плечу, потом по груди, затем шаловливые пальчики начинают осторожно спускаться вниз. Какой же прекрасный сон…!

– Леша… Ле-шень-ка, вставай…!

Я сонно мычу что-то нечленораздельное и пытаюсь отмахнуться от попытки вырвать меня из объятий Морфея.

– Леш, ну просыпайся уже! Ты же сам просил тебя разбудить в девять.

Мягкие женские губы начинают выцеловывать дорожку на моей шее, спускаясь от мочки уха до ключицы. Я…? Просил разбудить и прервать этот чудный сон?! Нет, не мог я такого сделать… Или мог…? Вика! Вика же вернулась в Москву. Вспоминаю, чем закончилась наша ночная встреча на вокзале и невольно начинаю улыбаться сквозь сон.

– Лешка, хватит улыбаться! Вставай, а то Лева убежит в гараж, и ты не успеешь с ним поговорить.

– Ам-м! – Щелкаю я зубами возле маленького розового ушка, и одним рывком подминаю под себя податливое женское тело. – Попалась?!

Вика придушено пищит и пытается выбраться. Ну, уж нет! Хочется затискать ее и отыграться за все те дни, что она провела вдали от меня. Но тут мне коварно суют под нос гудящую телефонную трубку.

– Сначала позвони Леве, потом все остальное!

– А что именно «остальное»?

– Все. Звони уже!

Сон слетает, глаза окончательно открываются. Вздохнув, кручу диск телефона, набирая домашний номер Коганов. К телефону подходит Давид, а вскоре и Лева. Воскресным утром у Коганов принят традиционный семейный завтрак. Плавно переходящий в не менее традиционный семейный обед. Это единственный день недели, когда в семье безраздельно царствует Мира Изольдовна и железной рукой устанавливает свой распорядок дня. Надеюсь, парню удастся вырваться из дома.

– Лев, привет! Как дела наши скорбные?

– Фигово… Еще дня три провозимся с машиной, не меньше. Одна радость – практика вчера закончилась.

– Ладно, что ж теперь делать. Машина это святое – печально вздыхаю я, представляя, как Мезенцев меня просто банально вышлет из Москвы – Дозвонись до Кузнеца и приезжайте с девчонками к нам на Таганку, часам к двенадцати. Обсудим нашу поездку, решим, что нужно купить, а что можно взять напрокат.

Поговорив с другом еще пару минут, кладу трубку и требовательно смотрю на Вику:

– Где мое обещанное «все»?

– Не знаю, о чем ты говоришь!

– Ах, не знаешь… сейчас я тебе напомню!

Наша веселая возня закономерно заканчивается сумасшедшим утренним сексом. Надеюсь, соседи уже не спят, и их не разбудили наши стоны и громкие крики. Добравшись до финиша, проваливаюсь в блаженное ничто, а по телу продолжают гулять отголоски сильного оргазма. Наверное, только в двадцать лет можно заниматься сексом с таким безудержным энтузиазмом, что мозги отказывают напрочь, а сердце выпрыгивает из груди от немыслимого напряжения. И сбившееся дыхание застревает в горле комом при виде любимой девушки, разметавшейся под тобой на смятых простынях. Да, с годами потом придет и «мастерство», и богатый опыт, только вот подобное сумасшествие, увы, неизбежно проходит. Мне ли этого не знать…

К приезду друзей мы успеваем принять душ и перекусить. За завтраком обмениваемся с Викой последними новостями и строим планы на ближайшие дни. Нет худа без добра. Наш отъезд слегка затягивается, зато есть время все тщательнее обдумать и лучше подготовиться. У Вики извечная женская проблема – ей не в чем ехать. Барахольщицей ее не назовешь, и проблема на мой взгляд немного надуманная. Но… надо, так надо. Выводы из недавнего похода в «Пекин» девушка сделала правильные, и в том, что на юге выглядеть она должна не хуже Юли, я полностью одобряю. А значит нам нужно ехать в ГУМ к фарцовщикам – время на другие магазины у нас нет.

Пока моя умница усердно составляет списки хозяйственных мелочей, необходимых для нашего комфортного отдыха на юге, я размышляю над тем, как бы мне исхитриться и за оставшиеся дни сделать доску для серфинга. Нет, ну зачем я хвастал и обещал космонавтам встать на доску?! Понты – наше все?

Хотя не сказать, что мои похвальбушки были совсем уж на пустом месте. В молодости у меня был друг в университете – яростный фанат серфинга, поэтому проблемы, с которыми мне придется столкнуться, я себе заранее хорошо представляю. Первая проблема – материалы для доски купить нельзя, только если достать по знакомству или великому блату. Вторая – сделать доску из добытых материалов можно тоже только по знакомству и с большим элементом удачи. Мастерских нет, а те, что есть – за такое не возьмутся. И третья проблема – время. Пока все это достанешь и организуешь – осень наступит.

Мой друг, изучив кучу технической литературы, проштудировав приложения к журналу «Юный Техник» и более взрослый «Моделист конструктор», свою первую доску сделал из обычного пенопласта, советской фанеры и более редкого стекловолокна. Ну, так это было уже в самом конце 70-х. А вот есть ли сейчас в Союзе такие материалы? Делаю легкий прокол… узнаю, что да, уже есть. И пенопласт в нашей стране выпускают, и даже дефицитное стекловолокно – завод в Бердянске запущен аж в 58-м году. Ладно, с этим порядок – осталось найти, где их достать.

С чертежами тоже проблем нет – в моей памяти после изучения прочитанного мною разного мусора в интернете – я их, разумеется, нашел. Волны на Чёрном море небольшие, поэтому доска прежде всего должна быть широкой и длинной. Я выбрал чертежи «минималибу». Именно эта доска является самой устойчивой и поэтому хорошо подходит новичкам, помогая удержать равновесие и почувствовать волну. Учитывая, что покататься на доске наверняка захотят не только Дима с Лёвой, но и девчонки, именно такая доска нам и нужна. Осталось лишь перенести чертежи на кальку.

А вот что с самим изготовлением доски? Помнится, товарищ мой с этим особенно намучался. Ох, и набегался он по московским заводам в поисках мастеров и специальных станков, на которых смогли бы выточить, отфуговать, и отполировать нужную заготовку! И никакие знакомства не помогали. Мастера морщили лоб, разглядывая его чертежи, с подозрением выслушивали объяснения молодого чудика и вежливо отказывались. Или же заламывали несусветные сроки и условия. В итоге помог товарищу ни кто иной, как мой родной отец. Именно на ЗИЛе нашелся тогда и нужный мастер и нужный станок. Так что, куда мне обратиться, я в принципе уже знаю. Осталось понять, что там будет со сроками. Вот прямо в понедельник с утра, не откладывая, этим и займусь.

– …Лешка, ты о чем так задумался, что не слышишь, как нам в дверь звонят? Иди, открывай ребятам!

– Ох, прости, солнышко, замечтался…

– Уже мысленно на югах жаришься?!

Улыбаюсь насмешнице и бегу открывать дверь. Друзья вваливаются в квартиру, и у нас сразу же становится шумно и весело. Все разговаривают одновременно, по очереди обнимаются с Викой, Кузнец деловито достает из сумки пару бутылок вина – отметить окончание летней практики. До сентября все мы теперь свободны как птицы. Девчонки моют фрукты, привезенные Викой, выставляют на стол фужеры. Левка виновато докладывает нам о проблемах с Победой – мастер, рекомендованный дядей Изей, подошел к делу очень серьезно – отсюда и задержка. Мы дружно успокаиваем его. Три-четыре дня – это для нас уже не принципиально, зато с машиной неожиданных неприятностей на юге не будет. Так что первый тост поднимаем за окончание практики, второй – за успех нашего мероприятия.

Неизбежно возвращаемся к выбору места отдыха, с которым мы так и не определились. Вике и Лене все равно – они вообще первый раз едут на юг. Парням тоже по барабану, лишь бы место уединенное и можно было бы вдоволь поплавать с маской и порыбачить. Но Юля в своем репертуаре: